«А в качестве «крыши» у нас выступают латвийские чиновники, которым мы регулярно отстегиваем 10–15 процентов от своих пособий», — отметили для «Вести Сегодня» рижские бомжи, или, как их официально называют, лица без определенного места жительства, Валерий, Александр, Михаил, Славик. Когда я заглянул к ним в гости, чтобы поинтересоваться, как они встретили Новый год и что ждут от года наступившего, то, к моему несказанному удивлению, мне особо представляться было не нужно.
— О, кто к нам пожаловал — сам Дмитрий Март! — воскликнул, как позже выяснилось, выпускник Рижского политеха, то есть мужик с высшим образованием, экономист по профессии Славик. Правда, фотографироваться он поначалу напрочь отказался. «Я сегодня не побрился…» — смущенно сказал бывший работник крупного латвийского предприятия.Бомжи тоже люди
— Где живете, чем занимаетесь? — спросил я у всей этой честной компании, источающей, как принято, специфический «приятный аромат».
— Здесь живем, здесь и занимаемся… Чего рассказывать–то? Копаемся в мусорниках. Что поднимем, то поднимем, а что не поднимем, то не поднимем. Так и живем…
Как поведали мои бездомные собеседники, когда–то у всех них были и квартиры, и семьи, и работа. Но, как они выразились, так уж получилось, что все они оказались на улице…
— Многие люди в свободной и независимой Латвии до сих пор не могут привыкнуть к тому, что на дворе уже капитализм. А он у нас уже 12 лет.
А теперь посмотрите на любую другую капиталистическую страну — Америку, Канаду, ту же Австралию: там везде свои безработные, свои бездомные. То есть бомжи есть повсюду. Это планетарное явление. Потому что везде и всюду одни и те же проблемы. А наши обыватели все еще чему–то удивляются. А чему удивляться–то? Ведь Латвия — нищая страна, поэтому в ней уже по определению должны быть бомжи. И много. Это типичная страна бомжей. Однако на нас смотрят, как на каких–то отщепенцев общества. Как будто мы не люди, а совсем другие. Нет, мы считаем, что это очень неправильный подход. Мы такие же члены общества, как и другие. Только мы в самом низу.
— А как на вас надо смотреть?
— Ну, не знаем. На Западе есть специальные благотворительные организации, которые помогают таким, как мы. А здесь, в Латвии, от нас отвернулись. Нет жилья, ну и ладно. Подыхай на помойке.
— Так давайте напишем о ваших проблемах в газете!
— Ага, и щас все тут же сразу прибегут нам помогать. Чиновники все прекрасно о нас знают. Ведь бомжей сотни и сотни, а по всей Латвии — тысячи и тысячи. В каждом районе Риги есть свои бомжи. Но мы приносим тем, кто поближе к кормушке, неплохой доход. Чтобы получить пособие, мы непременно должны с чиновником поделиться. 10–15 процентов от пособия вынь и ему отдай! Сволочи они все! И все тут…
— Закономерный вопрос: неужели нельзя найти работу? Хоть какую–то.
— Да вы что! Если бы вы задали этот вопрос в советское время, мы бы вам ответили утвердительно. А теперь… Работа — это волк, который давно уже убежал в лес.
— Но я ведь нашел работу. Вот пишу заметки про жизнь…
— Ага, так вы ведь работаете еще с советских времен. Еще с «Молодежки».
— Признаюсь, я удивился тому обстоятельству, что вы знаете мое имя.
— Господи, так ведь я каждый день читаю «Вести Сегодня». Я ведь только год как бомжую, — отметил Стасик. — Да и потом, кто не знает Дмитрия Марта? Спросите у любого бомжа — все тебя, Димыч, знают. Иначе с тобой не общались бы. А «Вести Сегодня» — это самая лучшая газета в мире! Давай выпьем за нее!
— И все же: может, быть бомжем — это ваше призвание? Как у меня призвание — работать журналистом…
— Нет, вы не правы, Дмитрий. Какой же бомж не мечтает иметь нормальную квартиру и нормальную работу!
— Кстати, странно, что в своем перечне вы не упомянули женщин. Как вы решаете свои сексуальные проблемы? Я гляжу, среди вас только одни мужики.
— В нашем обществе нет места для женщин, потому что женщина — это зло. От них начинаются одни только неприятности. Да и многие оказались здесь как раз из–за женщины… Только вы, Дмитрий, не подумайте, что мы голубые, — весело сказали мои собеседники. — Мы нормальные мужики. А вместо секса у нас выпивка. Что пьем? Бормотуху! Сами ее делаем. Здесь большого ума не надо. Разбавляешь спиртик водой — вот и получается «коньяк для бомжа».
— А как в целом живется? Полиция не обижает?
— Государственная полиция еще туда–сюда. Если схватят, то стараются не бить… Основной беспредел идет со стороны муниципалов. А особенно зверствуют малолетки. Эти отморозки — вообще кошмар. Те, которым по 13–15 лет. Недавно нашего друга Валдиса забросали камнями. До смерти! И никакого расследования. Потому что мы кто? Мы никто!
— А где вы ночуете?
— А где Бог пошлет. Или, так сказать, как карта ляжет. В сараях, в заброшенных домах, а когда просто на улицах. Мы не прочь хорошенько помыться. Но вся суть — в жилье. Нам просто негде жить…
— О чем мечтаете в новом году?
— Как пелось в песне, «о чем–то нужном и большом…». А если честно, то мечтаем об одном: нажраться и больше не проснуться. Потому что понимаешь, что перспектив никаких. А жилье и бабы нам только снятся. Так и напишите! Тут к нашей компании присоединился бывший «афганец» Валерий.
— Не хотите сказать пару слов для газеты?
— Сейчас не до этого, — деловито ответил он. — У меня много дел. Надо идти мусорники проверять. А потом еще щи варить. Мы тут с ребятами капусточки набрали возле универсама. Подождите немного — налью попробовать…